Минфин и Банк России с 28 февраля обязали российских экспортеров продавать 80% экспортной выручки в иностранной валюте по внешнеторговым договорам на российском рынке. Эта мера должна поддержать рубль, снизив влияние антироссийских санкций.
По прогнозу Банка России, наш экспорт в 2022 году составит 536 млрд долларов, из которых в соответствии с новыми правилами почти 429 млрд будут проданы в России. Это в среднем около 1,18 млрд в день. Чтобы оценить масштаб влияния такого объема средств на российский рынок, можно вспомнить, что в 2014 году ЦБ, спасая рубль от девальвации, выпустил на рынок около 150 млрд долларов. А в день начала российской спецоперации на Украине на поддержание рубля ЦБ потратил около 7 млрд долларов.
К счастью, подобные объемы валютных интервенций на рынке требуются не часто. Как правило, в кризисных ситуациях они не превышают одного миллиарда. Например, весной 2020 года, в период обвала цен на нефть из-за начала мировой пандемии COVID-19, максимальные интервенции составляли около 200 млн долларов.
Большая часть отечественного экспорта приходится на сырьевой и энергетический сектор — около 65%. В первую очередь это, конечно, нефтегазовый экспорт. Причем рост цен на сырьевые товары во всем мире работает на экономику России, увеличивая доходы компаний и бюджета страны, а теперь и объемы продаваемой на бирже иностранной валюты. Цены на газ в Европе сохраняются на рекордно высоком уровне — выше 1200 долларов за тысячу кубометров. Нефть марки Brent стоит выше 100 долларов за баррель. На максимуме цены на энергетический и коксующийся уголь, алюминий, никель. Впрочем, растут котировки сырья, к поставкам которого наша страна не имеет отношения.
Например, растет цена лития и кобальта, то есть металлов, необходимых для так называемой новой экономики. Подорожание ресурсов — общий тренд, который подогревается геополитической нестабильностью и санкциями.
Несомненно, Европа сейчас будет снижать импорт ресурсов из России. Об этом уже заявили в Германии и Австрии. Причем западные санкции окажут влияние и на трейдеров из Азии. Например, Китай сейчас приостановил покупку российской нефти. Немаловажную роль здесь сыграли возможные проблемы с оплатой поставок и транспортных расходов из-за санкций, а также риски доставки нефти из черноморских портов. Но даже с учетом максимально возможного отказа Европы от российского экспорта более чем на 20% по нефти и на 10% по газу его заместить не получится. В мире просто нет таких объемов свободных ресурсов. Не случайно США сейчас судорожно пытаются вернуть на рынок иранскую нефть, которую сами запретили, а в Евросоюзе неоднократно подчеркивали, что введенные санкции не приведут к срыву поставок энергоресурсов из России.
При этом решение Минфина России может стать еще одним доводом для европейских и американских компаний выходить из российских проектов. На российских партнеров на Западе сейчас оказывается серьезнейшее давление. Еще до решения минфина о продаже своей доли в "Роснефти" объявила британская BP, давний партнер российской компании. В "Роснефти" заявили, что решение BP принято под давлением политики и ложной кампании СМИ.
Уход BP из капитала "Роснефти" в первую очередь негативно отразится на прибыли и капитализации самой ВР, а не на каких-либо проектах, реализуемых на территории России, считает доцент Финансового университета при правительстве РФ Валерий Андрианов. Согласно оценкам самой британской компании, ее прибыль от участия в акционерном капитале "Роснефти" до вычета налогов и процентов за 2021 год превысила 2,5 млрд долларов. В нынешнем году, учитывая благоприятную рыночную конъюнктуру и планы развития "Роснефти", этот показатель мог бы быть еще выше, отмечает эксперт.
У российских нефтегазовых компаний достаточно средств и технологического потенциала для выполнения всех ранее намеченных планов
Вслед за BP о прекращении инвестиций в российские проекты объявила норвежская Equinor. Компания участвует в ряде совместных добычных проектов. Но все они, во-первых, не имеют ключевого значения для функционирования отечественного нефтегазового комплекса в целом, а во-вторых, их производственные показатели не зависят от прямого участия норвежской компании. То есть в данном случае опять больше пострадают акционеры Equinor, лишившиеся прибыли от проектов на территории России, а не отечественная нефтегазовая отрасль, считает Андрианов. По его мнению, у наших компаний сейчас достаточно средств и технологического потенциала для выполнения всех ранее намеченных планов.
Но вопросы вызывает дальнейшее участие западных компаний в проектах по сжижению природного газа (СПГ). В планах России было довести ежегодное производство до 80-140 млн тонн в 2035 году. Сейчас мощности наших заводов СПГ — около 33 млн тонн в год. В уже действующих крупнотоннажных проектах участвуют европейские компании, в "Ямал СПГ" французская Total, а в "Сахалин-2" англо-нидерландская Shell. В части запланированных к реализации в 2023-2030 годах проектов по производству СПГ также предполагается участие иностранных компаний, в том числе из Европы.
Крупнейшие иностранные акционеры "Ямал СПГ" — китайские компании: Китайская национальная нефтегазовая корпорация (20%) и Фонд Шелкового пути (9,9%). Потому даже если предположить, что проект покинет европейский акционер, вполне вероятно, что китайская сторона будет заинтересована в увеличении своей доли, считает Андрианов. Дальнейшие проекты "Новатэка" на Ямале находятся в высокой стадии технологической проработки, вряд ли стоит опасаться чрезмерно негативного влияния западных санкций.
У проектов на Сахалинском шельфе, реализуемых с участием западных инвесторов, также есть прекрасные перспективы продолжения поставок без особых рисков. Например, Япония, частично присоединившаяся к санкциям против нашей страны, уже сообщила, что не собирается отказываться от закупок российского СПГ.
Поэтому эмоциональное и принятое под давлением официального Вашингтона и Лондона решение о выходе из данных проектов будет невыгодно самим компаниям, подчеркивает Андрианов. Предприятия уже функционируют, инвестиции в них уже осуществлены, технологические объекты построены, проекты находятся на стадии получения прибыльной продукции. Странные будут антироссийские санкции — отказаться от своей прибыли в пользу России.
Особых проблем с поиском других источников инвестиций у российских компаний возникнуть не должно. В последнее время инвесторы из Азии и стран Ближнего Востока проявляют значительно большую активность на российском рынке по сравнению с европейскими и американскими компаниями. Но свято место пусто не бывает, отмечает Андрианов. Даже в случае реализации самых радикальных сценариев антироссийских санкций отечественные углеводороды будут востребованы на мировом рынке. И значительная их часть может быть переориентирована на рынки стран Азиатско-тихоокеанского региона (АТР). Наступает звездный час азиатских инвесторов, которые вряд ли его упустят. Восточный вектор энергетической политике России только укрепится, считает эксперт.
